D'une crème périmée    
 au fond d'un pot en carton    
 il a fait son repas    
 telle une mouche hésitante    
 на подоконнике.        
  
 Le banc de bois était sale    
 un journal fera l'affaire    
 pour se poser    
 dans son manteau durci de crasse    
 sous une pluie fine.        
  
 Puis se lever chancelant    
 pour le long du trottoir    
 vaciller quelques pas    
 vers l'allée des arbres droits    
 aux feuilles dentelées.        
  
 Il est des jours     
 où le nuage épais    
 hésite à percer devant la misère    
 où nous fûmes poussé    
 dans la ruelle des morts.        
  
 De bagages, точка    
 un bon K-way, точка    
 des chaussures fermées, точка    
 des gants de laine, точка    
 un soupçon de sourire, точка.        
  
 Hirsute, les cheveux ébouriffés    
 il allait de rue en rue    
 s'asseoir au pied d'un immeuble    
 entre deux merdes canines    
 en serrant son cabas noir.        
  
 Sur le bout de papier il devait voir un docteur    
 mais il avait oublié    
 et l'assistante sociale    
 itou
 un grand chat gris passait à pas feutrés.        
  
 Au soleil couchant    
 fallait trouver l'endroit    
 pour s'affaler peut-être s'allonger    
 dans le bruit incessant d'une circulation    
 qui irait en s'amenuisant.        
  
 Il connaissait le coin    
 depuis le temps qu'il errait    
 l'homme de notre époque    
 à la portée d'un regard    
 qu'on pourrait lui offrir.        
  
 Il avait un viatique    
 une peluche aux oreilles rongées    
 par le chien qui l'avait accompagné    
 quelques temps de canicule    
 et de froid polaire, successivement.        
  
  
 741 

 
 

 A regarder derrière   
 la véranda de l'abri coutumier  
 les fleurs de mémoire piquettent    
 le chaume des champs.          
  
 Qu'importe le temps qu'il fasse    
 les feux passent à l'orange   
 élargissant le présent  
 hors passé et futur.        
  
 Il y a de l'électricité dans l'air    
 entre les pylônes du barrage    
 qui ne prêtent pas à rire    
 juste à friser les poils sur les bras.        
  
 Les neurones plongent dans la chair    
 il fait froid    
 les articulations se grippent    
 la carriole grince.        
  
 A l'expir    
 conserver un peu d'air    
 permet la remontée    
 vers les pâturages d'en haut.        
  
 A trop fendre la bûche    
 l'éclat de bois saute sec    
 sur le sol détrempé    
 par l'orage de la force pure.        
  
 Il est des jours comme ça    
 où du fond de la terre    
 montent les reflets de nos entrailles,    
 mitraille sèche sur la plaine rase.        
  
 Plus bas à droite    
 contre le talus    
 la pierre plate des origines enlevée    
 sans flagornerie extrême.        
  
 Bombant du torse    
 l'orgue a crevé la voûte    
 de son barrissement épais    
 faisant lever la poussière.        
  
 Fallait sauver les apparences    
 sortir en catimini du confessionnal    
 pour défiler bannière au vent    
 sur le parvis de l'église.        
  
 Une tourterelle traverse le ciel    
 puis une deuxième    
 le couple se forme     
 sous lе dais du printemps.

 Ornez de rameaux    
 l'entrée du temple    
 soyez le pain et le vin     
 d'un avenir initié.        
  
  
 740
   

 
 
 M'élevant de long en large
 sur le panneau de bois
 les clôtures de l'âme
 avaient fière allure.
  
 Il y poussaient des fleurs sauvages
 à cru tels nos rires joyeux
 pigmentant de nos instincts
 des gouttes de sang sur la pierre blanche.
  
 Du doigt sur la gâchette
 en corrigeant la mire
 la leçon héraldique
 prenait corps contre le frêne.
  
 Утром
 sur cette ardoise de hasard
 se formaient des îles et des presqu'îles
 à petits jets de vapeur humidifiante.
  
 Aux tendres larmes
 sur la joue de la repentance
 répondaient la fièvre des cendres
 sous les crocs de l'absence.
  
 Caresse œdipienne
 à la flûte traversière
 l'élan fût grave
 un deux trois soleil.
  
 Mêlant ombres et lumière
 à la proue victorieuse
 là où la vie se gagne
 s'engagèrent des nuits sans sommeil.
  
 Pour le cierge émondé
 bannir de nos instances carcérales
 le lingot d'or
 des ténacités événementielles.
  
 Me vint tout contre
 l'aspect des choses simples
 cette pensée de fièvre :   
 que disait-on de moi ?        
  
 A la une, à la deux, à la trois
 de nouveau le soleil
 me permettant la fuite parfaite
 dans les halliers de la forêt.
  
 Histoires partagées, opinions acquises
 nous pûmes rejoindre nos pénates
 en cercle sous l'arbre aux palabres
 échanger le thym et la lavande.
  
 Там было
 tant de tendresse et de franchise
 que chaque mot gorgé d'orgeat
 clochetait aux pinacles de la mémoire.
  
  
  
 739
   

 
 
 Он спустился со своего окуня    
 maigre et coléoptère    
 pour mener grand tapage    
 sur les planches métalliques    
 qu'on aurait dit un carillon rose    
 énumérant les heures    
 vite fait bien fait    
 question de donner soif    
 au besoin de prendre scène.        
  
 Le flamenco dura tant    
 que claquettes et castagnettes    
 écartèlent leur savoir magnétique     
 aux offres métonymiques    
 à cru et à dia     
 des yeux de femmes    
 sommées de consentir à la fureur    
 d'oculis hors de leurs orbites    
 sans que le fauve fasse grise mine.        
  
 En ce temps-là    
 on engrangeait le grain    
 à la lueur des torches       
 éraflant de leurs trémolos    
 les soupentes ouvrières aux trémies déposées    
 sans que la dague hurlante    
 ne satisfasse le poète teigneux    
 que l'affectation aux frontières    
 rendait sensible à la merci du vent.        
  
  
  
 738 

 

 верхом на его сумке    
 полный беспокойства и ярости    
 человек с вилами caudine    
 влюбился в день, который рассветает.        
  
 Место нестабильное    
 камера смертников    
 осмотрительный реактивный образец    
 мед последнего восхода.        
  
 Для поддержания нижней челюсти    
 когтистый нырок    
 ухудшить ситуацию    
 вне кривизны времени.        
  
 Не шевелись    
 монстр зависимости    
 быть продолжением детских сверчков    
 снизить потребность в сладострастии на ступень.        
  
 Выкрикивая имя наслаждений    
 прибылые пальцы - это боль    
 водонепроницаемые стены отвода    
 кормовые луга без цветов без причины.        
  
 Нет улыбок под этой стяжкой    
 руки указывают на происхождение воротника    
 солнце раскрывает свои секреты    
 пора вставать рано.        
  
  
 737 

 

 Вода такая сладкая    
 очистить руку убийц    
 так что святое миро    
 вяжем некоторые достижения.        
  
 Таким образом поставить меня в известность    
 получить помилование осужденного    
 и считать дни    
 моей затворнической жизни.        
  
 Животные прошли под окном    
 ночь звездного шепота    
 что химеры раскололись    
 с большими толчками.        
  
 Не могу, но    
 Я позвонил отцу и матери    
 из чрева земли    
 к волосам голых деревьев.        
  
 Я понял    
 сопровождать экипаж    
 не запутавшись в веревках    
 этого задания на работу.  

  Там было   
  и мускус и рана
  только на развилке
  день едва расширялся.


 736
   

 
 
 я иду, поэтому я    
 и мне не нужно много    
 пусть звонит колокол    
 вывод наших войск.        
  
 Это были храбрые наши солдаты    
 когда самая тень их стонов    
 порхала перед ночью душа    
 подходящая сестра огненного облака.        
  
 Трава после стихийного бедствия    
 был жирный и текстурированный    
 так же, как дамасской    
 покраснел от женской крови.        
  
 Один шаг, затем другой    
 тело начало трястись    
 перед поцелуем солнца    
 терзаемый смятыми облаками.        
  
 В пшенице полей    
 с пьяной бабочкой    
 Я собираю луч огня    
 за возвращение живых.        
  
  
 735
   

 
 
 Ne pas lever le mot de trop    
 croix de bois croix de fer    
 vont en enfer    
 les enfants du mouroir.         
  
 Éteindre à petit feu    
 les restes de la veille    
 de cendres mêlées    
 ces offrandes aux Dieux que la raison vénère.         
  
 Il n'est de pire effroi    
 que la chasse à courre    
 derrière le cerf    
 puis d'élever la croix des flammes.        
  
 Appeler le vertige et la nausée    
 quand le silence se fait complice    
 des remords à rendre l'autre coit    
 без трения.        
  
 Livrez le suc admirable    
 des mirabelles mes sœurs    
 où se livrer en miroir    
 aux belles nuits d'été.        
  
 De main de maître    
 naître au charbon des excavations    
 du riche pouvoir des mots gentils    
 pour faire gouzi-gouzi aux fils de l'esprit.        
  
  
 734 

 
  Поэзия говорит    
 это смех ни над чем    
 это уход без оглядки    
 чтобы правда пришла.        
  
 Поэзия, цепляющаяся за Левант    
 повторить жесты прошлых лет    
 заглядывая в замочную скважину    
 приход весны.        
  
 Поэзия ждет    
 это достичь    
 это посягательство на хорошие нравы    
 подозревая зло быть частью этого.        
  
 Поэзия - это сухая хватка    
 эндшпиля    
 где остановиться после спектакля    
 чистые бриллианты небытия.        
  
 Поэзия — это земля    
 и небо и море    
 что касается ритма свинга    
 возвращение зовет тебя.        
  
 Поэзия должна немного умереть    
 на дне пещеры    
 перевести в слова    
 капризы снаружи.        
  
 Поэзия живет разумно    
 свежая плоть бури    
 когда книга сворачивает страницы    
 зажженный фитиль.        
  
 Поэзия должна быть превыше всего    
 сырой белый    
 в огне возможностей    
 и умереть на фланге после картечи.        
  
 Поэзия большая и квадратная    
 против синих цветов    
 когда фланелевые глаза    
 родом из расколотого черепа.        
  
 Поэзия резеда и компания    
 на краю тарелки    
 считая будуары скорби    
 в пять часов дня.        
  
 Поэзия убивает    
 и злой и чудовищный    
 усмирить спящего мятежника    
 на ступеньках неразумия.        
  
 Поэзия бывает разной    
 низкий, так и высокий    
 за углом, как пчела    
 наблюдать за шмелем.        
  
 поэзия скрипки    
 просочиться в меховой рукав    
 когда звучит бетон    
 под ковбойскими сапогами оптимиста.        
  
 Поэзия оплакивает потерянное божественное    
 исследовать то, что осталось    
 в городе четырех ветров 
 открытый для речи.    
                                                               
 Поэзия - это мягкое письмо    
 в уста нового человечества    
 лизать по-братски    
 le retour vers l'Absolu.        
  
 Поэзия — это Бог, а не Бог    
 без насилия без жестокости    
 все копья    
 держаться на расстоянии.        
  
 поэзия ленива    
 когда проходит песочный человек    
 аллегория внутренних небес    
 на службе своего потомства.        
  
 Поэзия думает    
 не думая об этом    
 но никогда не вставай на колени    
 до прихода к власти.        
  
 Поэзия этого мятежника    
 вращается вокруг себя    
 и вырезаем фигурку любви    
 des avances de Narcisse.        
  
 Поэзия отсутствует    
 обходя самоуничижение    
 когда тебя накрывает удовольствие    
 на мелодию аккордеона.        
  
 поэзия здесь    
 источник беспокойства    
 сожженные сосуды    
 в порту казни.        
  
 Поэзия - хороший отец семейства    
 кто украдкой    
 из своего кошелька на громкий глагол    
 вызвать джина из лампы.        
  
 Поэзия это я это ты    
 вот что поражает босса    
 чердачные балки    
 в предполагаемой вертикальности.        
  
 Поэзия - это ласка    
 на щеке ветра    
 во время слез волка     
 appeler ses petits.        
  
  
 733
   

 

 вдали от романтики    
 в квадрате к божественному скипетру
 обтекатель старых автомобилей  
 к черту иконки    
 напрямик    
 такая серебряная стрела    
 ужалил в самое сердце    
 чем саперы    
 оказаться под решеткой времени.        
  
 Колокольчики на каждый день    
 орган с нотой под розеткой    
 по стопам монахов    
 пролезть под арки    
 в унисон с разводным мостом    
 ласкает своими цепями    
 изношенные камни крыльца    
 на болезненном подходе    
 прихрамывающего валетай.        
  
 Измеряйте свои подходы    
 не имейте в виду    
 чем ловкая рука между строк    
 за узким витражным окном    
 из этих ледяных листьев    
 что мороз запечатал    
 на ветру слез     
 детского правописания альфа и омега.        
  
  
 732